Автор: А. В. Курбатов
Статья А. В. Курбатова «Историко-культурные валуны Тверской области» была опубликована в сборнике «Тверь, Тверская земля и сопредельные территории в эпоху средневековья» (Вып.1. Тверь, 1996. С.91-104). Сборник вышел очень давно и крайне скромным тиражом (300 экз.), поэтому мы считаем своим долгом сделать эту замечательную работу доступной гораздо большему количеству читателей.
Статья станет весомым дополнением нашим публикациям о Святых камнях Тверской Кривии.
* * *
читать дальшеНа территории Тверской области встречаются широко распространенные в ряде областей Восточной Европы, особенно в ареале Балтийского морского бассейна, валуны гранитных пород, связываемые в народных преданиях и легендах с мифологическими персонажами, историческими личностями или с бытовыми сюжетами. В них объясняется и присутствие на валунах различных знаков. В отдельных случаях, до настоящего времени сохраняются элементы остаточного почитания камней, в том числе и с сюжетами дохристианской обрядовой традиции.
В настоящее время на территории Тверской области известно более 50 таких объектов, учтенных по сведениям XIX–XX вв. [прим. 1, табл. 1]. При этом надо учитывать, что сведения конца XIX–начала XX вв. в большинстве случаев непроверяемы в силу разрушения (уничтожения) многих камней [19; 24, с. 24, 25; 25, с. 105][рис. 1, NN 1, 20, 21, 25, 27, 30, 39, 42]. Большинство камней выявлено при полевых обследованиях в 40-е–80-е гг. XX в. [10, с. 179–181; 11; 12; 13; 29; 30; 14; 21; 22, с. 5, 124; 18, с. 8]. Материалы на более чем 20 объектов из архива С. Н. Ильина переданы для публикации И. Д. Маланиным.
Наибольшая концентрация рассматриваемых валунов выявлена в западных и северо-западных районах Тверской области: в пограничных с Новгородчиной Осташковском и Пеновском районах, у истоков Волги и Западной Двины; в Бологовском и Фировском районах – в верховьях рек Мcты и Цны; в Торопецком районе. Локальные скопления валунов здесь находят свое продолжение и в прилегающих районах смежных областей. В верховьях Западной Двины серии валунов со знаками отмечены в Велижском районе Смоленской области (у деревень Ливоновщина, Хосейкино, Болошки, Наумовка, Будница, Смоленский Брод [25]; разведки экспедиции ЛГУ в 1983 г., руководитель–А. В. Виноградов; разведки С. Н. Ильина в 50-е–60-е гг.), а также в Куньинском и Невельском районах Псковской области (деревни Столбово, Ордосно, г. Невель. [6, с. 47; 1, рис. 1, N 76]; архив С. Н. Ильина). Скопление валунов в районе верхневолжских озер имеет продолжение в Демянском районе Новгородчины («следовики» у д. Новосел, Клевичи. [4, с. 22–23]), а скопление в Бологовском районе – распространяется в Валдайском и Боровичском районах, и отчасти в Окуловском [5, с. 7, 26, 28; 23, с. 116]. В восточных районах Тверской области валунов со знаками значительно меньше, а сведения XIX – начала XX вв. по большей части не документированы.
Собранные материалы позволяют выделить некоторые особенности размещения историко-культурных валунов в ландшафте микрорегионов. Общим фоном можно считать формирование ландшафтно-климатического ареала Валдайского поозерья в эпоху Валдайского (вюрмского) оледенения в плейстоцене, и особенно, в позднем вюрме – в период осташковского оледенения, оставившего множество окатанных валунов после отступления ледникового щита. Большинство камней, естественно, приурочено к образовавшимся водным артериям – рекам, ручьям, а также к источникам (родникам), болотам и озерам. Это естественно – географическая приуроченность отмечается практически для всех тверских почитаемых камней, и отражена в легендах и ритуалах [рис. 1, 2]. Однако не всегда данный признак объективен, также как и нахождение камней в труднодоступных местах, по причине возможного перемещения. Однако само сочетание валунов с водой, как в географическом, так и в ритуально-магическом планах, отмечено в Новгородской [32, с. 78–81, рис. 1], Вологодской [31 с. 63–65] и Псковской областях [1, с. 12, 14]. Множество легенд, преданий и поверий о силе целебной воды из углублений на камнях, а также о целебных родниках и колодцах возле камней, имеют хождение в христианской и языческой традициях почитания валунов [28; 8].
Среди тверских валунов представлено не менее 32 «следовиков», не менее шести камней с чашевидными выемками, а также камни с разнообразными изображениями или без знаков, и кроме того, каменные кресты и крестообразные валуны, пользующиеся особым отношением у местных жителей1. На многих валунах имеется два и более изображений. «Следовики» несут на себе изображения углубленных стоп и рук (ладоней) человека, лап животных и птиц. Среди них можно выделить намеренно выбитые знаки, например на валунах у д. Слобода, Меглино, Конец [рис. 2: 5, 3], а также «изображения», являющиеся, скорее всего, следствием разрушения камня, но считаемые «следами» у местного населения – д. Медведево, Верхнекаменье (Вольное Раменье) [рис. 4]. Про медведевский камень рассказывают, «что это Бог спустился на землю, наступил на камень и оставил след». Вода из «следа» считается целебной и употребляется при зубной боли (сообщение П. Д. Малыгина). Такие знаки называют «Христовы следы» (д. Новоселье). «Божья ножка» (д. Меглино). Большинство «стоп» представляют отпечатки «босой» ступни человека. «Отпечаток стопы в обуви» определенно выделен только в двух пунктах – у д. Володарское и Кочки. Известны отпечатки как правой так и левой «стопы», но при некотором преобладании второй. В основном «следы» непарные, и только в трех случаях зафиксировано два и более изображений (д. Новоселье, Меглино, Кочки). Размеры отпечатков как правило соответтвуют реальным антропометрическим характеристикам ноги человека (см. табл.), за исключением «следа» у д. Новая, длиной 0,5 м по обмеру С. Н. Ильина, или 0,52 м по данным А. С. Попова [21, с. 135–139; 1, с. 14], а также «скользящего следа» на камне у д. Жегалово – 0,46 м. При этом изображения длиной 0,11–0,19 м считаются «детскими». Соответствие изображения реальным размерам стопы человека отмечено и для других территорий, например Латвии (Уртанс) и Белоруссии (Дучиц). Среди других видов «следов» называют отпечатки лап диких: рысь (?), медведь, косуля (?), и домашних: корова (?), лошадь, овца, – животных. В целом, видовой состав животных, определяемый в традициях и по анатомическим признакам (как, например, на валуне у д. Слобода выделена вогнутая плюсна и узкая пятка, характерные для медвежьего следа), достаточно ограничен и стабилен для разных регионов [1, с.12].
Другой группой знаков на валунах являются так называемые «чашевидные выемки», имеющие диаметр 3– 9 см и глубину 0,5–3 см. Они встречаются единично или группами по 9–14 выемок (с. Малое), располагаясь на верхней, уплощенной стороне камня, иногда совместно с другими изображениями. Сохраняются поверья, что углубления являются «следом черта», и иногда в них находят современные монеты (д. Заречье).
В отдельную группу можно свести разнообразные «нестандартные» знаки, существующие как правило, в единственном числе или очень малочисленные – рог тура, ступени, голова человека. По непроверенным данным отмечено 8 таких валунов, где в большинстве случаев присутствуют также «следы» или чашевидные выемки. Кроме указанных, исследователи также выделяют в отдельные группы камни крестовидной формы или изображения креста, а также камни без знаков, но пользующиеся особым вниманием населения и получающие личные имена, например, «Неронов пал».
Далее на сайте.
Источник
Статья А. В. Курбатова «Историко-культурные валуны Тверской области» была опубликована в сборнике «Тверь, Тверская земля и сопредельные территории в эпоху средневековья» (Вып.1. Тверь, 1996. С.91-104). Сборник вышел очень давно и крайне скромным тиражом (300 экз.), поэтому мы считаем своим долгом сделать эту замечательную работу доступной гораздо большему количеству читателей.
Статья станет весомым дополнением нашим публикациям о Святых камнях Тверской Кривии.
* * *
читать дальшеНа территории Тверской области встречаются широко распространенные в ряде областей Восточной Европы, особенно в ареале Балтийского морского бассейна, валуны гранитных пород, связываемые в народных преданиях и легендах с мифологическими персонажами, историческими личностями или с бытовыми сюжетами. В них объясняется и присутствие на валунах различных знаков. В отдельных случаях, до настоящего времени сохраняются элементы остаточного почитания камней, в том числе и с сюжетами дохристианской обрядовой традиции.
В настоящее время на территории Тверской области известно более 50 таких объектов, учтенных по сведениям XIX–XX вв. [прим. 1, табл. 1]. При этом надо учитывать, что сведения конца XIX–начала XX вв. в большинстве случаев непроверяемы в силу разрушения (уничтожения) многих камней [19; 24, с. 24, 25; 25, с. 105][рис. 1, NN 1, 20, 21, 25, 27, 30, 39, 42]. Большинство камней выявлено при полевых обследованиях в 40-е–80-е гг. XX в. [10, с. 179–181; 11; 12; 13; 29; 30; 14; 21; 22, с. 5, 124; 18, с. 8]. Материалы на более чем 20 объектов из архива С. Н. Ильина переданы для публикации И. Д. Маланиным.
Наибольшая концентрация рассматриваемых валунов выявлена в западных и северо-западных районах Тверской области: в пограничных с Новгородчиной Осташковском и Пеновском районах, у истоков Волги и Западной Двины; в Бологовском и Фировском районах – в верховьях рек Мcты и Цны; в Торопецком районе. Локальные скопления валунов здесь находят свое продолжение и в прилегающих районах смежных областей. В верховьях Западной Двины серии валунов со знаками отмечены в Велижском районе Смоленской области (у деревень Ливоновщина, Хосейкино, Болошки, Наумовка, Будница, Смоленский Брод [25]; разведки экспедиции ЛГУ в 1983 г., руководитель–А. В. Виноградов; разведки С. Н. Ильина в 50-е–60-е гг.), а также в Куньинском и Невельском районах Псковской области (деревни Столбово, Ордосно, г. Невель. [6, с. 47; 1, рис. 1, N 76]; архив С. Н. Ильина). Скопление валунов в районе верхневолжских озер имеет продолжение в Демянском районе Новгородчины («следовики» у д. Новосел, Клевичи. [4, с. 22–23]), а скопление в Бологовском районе – распространяется в Валдайском и Боровичском районах, и отчасти в Окуловском [5, с. 7, 26, 28; 23, с. 116]. В восточных районах Тверской области валунов со знаками значительно меньше, а сведения XIX – начала XX вв. по большей части не документированы.
Собранные материалы позволяют выделить некоторые особенности размещения историко-культурных валунов в ландшафте микрорегионов. Общим фоном можно считать формирование ландшафтно-климатического ареала Валдайского поозерья в эпоху Валдайского (вюрмского) оледенения в плейстоцене, и особенно, в позднем вюрме – в период осташковского оледенения, оставившего множество окатанных валунов после отступления ледникового щита. Большинство камней, естественно, приурочено к образовавшимся водным артериям – рекам, ручьям, а также к источникам (родникам), болотам и озерам. Это естественно – географическая приуроченность отмечается практически для всех тверских почитаемых камней, и отражена в легендах и ритуалах [рис. 1, 2]. Однако не всегда данный признак объективен, также как и нахождение камней в труднодоступных местах, по причине возможного перемещения. Однако само сочетание валунов с водой, как в географическом, так и в ритуально-магическом планах, отмечено в Новгородской [32, с. 78–81, рис. 1], Вологодской [31 с. 63–65] и Псковской областях [1, с. 12, 14]. Множество легенд, преданий и поверий о силе целебной воды из углублений на камнях, а также о целебных родниках и колодцах возле камней, имеют хождение в христианской и языческой традициях почитания валунов [28; 8].
Среди тверских валунов представлено не менее 32 «следовиков», не менее шести камней с чашевидными выемками, а также камни с разнообразными изображениями или без знаков, и кроме того, каменные кресты и крестообразные валуны, пользующиеся особым отношением у местных жителей1. На многих валунах имеется два и более изображений. «Следовики» несут на себе изображения углубленных стоп и рук (ладоней) человека, лап животных и птиц. Среди них можно выделить намеренно выбитые знаки, например на валунах у д. Слобода, Меглино, Конец [рис. 2: 5, 3], а также «изображения», являющиеся, скорее всего, следствием разрушения камня, но считаемые «следами» у местного населения – д. Медведево, Верхнекаменье (Вольное Раменье) [рис. 4]. Про медведевский камень рассказывают, «что это Бог спустился на землю, наступил на камень и оставил след». Вода из «следа» считается целебной и употребляется при зубной боли (сообщение П. Д. Малыгина). Такие знаки называют «Христовы следы» (д. Новоселье). «Божья ножка» (д. Меглино). Большинство «стоп» представляют отпечатки «босой» ступни человека. «Отпечаток стопы в обуви» определенно выделен только в двух пунктах – у д. Володарское и Кочки. Известны отпечатки как правой так и левой «стопы», но при некотором преобладании второй. В основном «следы» непарные, и только в трех случаях зафиксировано два и более изображений (д. Новоселье, Меглино, Кочки). Размеры отпечатков как правило соответтвуют реальным антропометрическим характеристикам ноги человека (см. табл.), за исключением «следа» у д. Новая, длиной 0,5 м по обмеру С. Н. Ильина, или 0,52 м по данным А. С. Попова [21, с. 135–139; 1, с. 14], а также «скользящего следа» на камне у д. Жегалово – 0,46 м. При этом изображения длиной 0,11–0,19 м считаются «детскими». Соответствие изображения реальным размерам стопы человека отмечено и для других территорий, например Латвии (Уртанс) и Белоруссии (Дучиц). Среди других видов «следов» называют отпечатки лап диких: рысь (?), медведь, косуля (?), и домашних: корова (?), лошадь, овца, – животных. В целом, видовой состав животных, определяемый в традициях и по анатомическим признакам (как, например, на валуне у д. Слобода выделена вогнутая плюсна и узкая пятка, характерные для медвежьего следа), достаточно ограничен и стабилен для разных регионов [1, с.12].
Другой группой знаков на валунах являются так называемые «чашевидные выемки», имеющие диаметр 3– 9 см и глубину 0,5–3 см. Они встречаются единично или группами по 9–14 выемок (с. Малое), располагаясь на верхней, уплощенной стороне камня, иногда совместно с другими изображениями. Сохраняются поверья, что углубления являются «следом черта», и иногда в них находят современные монеты (д. Заречье).
В отдельную группу можно свести разнообразные «нестандартные» знаки, существующие как правило, в единственном числе или очень малочисленные – рог тура, ступени, голова человека. По непроверенным данным отмечено 8 таких валунов, где в большинстве случаев присутствуют также «следы» или чашевидные выемки. Кроме указанных, исследователи также выделяют в отдельные группы камни крестовидной формы или изображения креста, а также камни без знаков, но пользующиеся особым вниманием населения и получающие личные имена, например, «Неронов пал».
Далее на сайте.
Источник
@темы: Краеведение